|
На
экране
открыты
окошки
досье, и
светлые квадратики
отсветов
мозаикой
ложатся на изогнутую
поверхность
бокала.
«…Шинго.
Развод
родителей…
..смерть
матери…
…закрытая
школа-интернат
при военной
части номер
такой-то».
Закрытая
школа-интернат…
…И
закрытая
привилегированная
частная школа.
Расколы на
группировки,
вызовы на мордобой
по всем
правилам
этикета,
после 14 лет
они переходят
в вызовы на
дуэли.
Иногда со
смертельным
исходом: аристократия
должна себя
закалять и
не бояться
риска.
Безукоризненная
вежливость
здесь не
скрывает
желания
порвать
собеседника
в клочки –
пока не
скрывает,
собеседники
еще не умеют
себя
должным
образом
контролировать,
им всего по
двенадцать-четырнадцать
лет.
Подпольно
распространяемое
знание – грязные
ругательства,
не то
произнесенные
в сердцах
чьей-то
родней, не то
подслушанные
от слуг.
Редкие
визиты
домой,
напоминающие
чем-то
теперешние
вызовы «на
ковер» к
начальству,
когда
необходимо
доложить о
достижениях,
покаяться в
промахах и
принять
порицание.
Список
промахов,
как правило,
уже на руках…
«…Гэгли.
Место
рождения -
Нью-Йорк.
Приют
имени
святой Жозефины…
бегство из
него…
Первый
привод в
полицию…
(дата).
Вступление
в
подростковую
банду… (дата).
Организация
собственной
шайки.
Дерзостью и
результативностью
действий
привлекает
внимание
главы
местной
преступной
группировки,
который
берет шайку
и ее главаря
под свое
покровительство».
Волк
Бронкса.
Волк-одиночка…
Ничего не
было, все сам
и зубами.
А
когда у
людей уже
есть все, они
могут начать
подсчитывать
и делить то,
чего нет.
Когда
приходит
время и
наскучивают
такие захватывающие
прежде
экспедиции
по подвалам
древних
замков,
когда
начинается
соперничество,
разрушение
прежних
связей,
создание
новых… Группировки
создаются
везде, даже в
стенах элитной
школы, и к ним
примыкают,
чтобы не
остаться в
одиночестве.
Одиночество
начинается –
дома. В этом
доме измеряют
и
расчерчивают
все – порции
внимания,
еды, карьеру,
расстояние
до трона,
выгоду
каждого
знакомства… Семейные
ужины раз в
неделю –
тягостные и
официальные
мероприятия.
Роскошный
приют на
дому…
Перед
тем, как
сменить
окошко
текста в
компьютере,
рука
замирает на
пару секунд.
«Рэми Шимада.
Отец
неизвестен.
Мать…
умерла в
возрасте 27
лет.
Приют
имени
святой
такой-то…
…Многочисленные
приводы в
полицию за
драки и
агрессивное
поведение…
…значительные
успехи в
спортивной
секции при
школе.
Спортивный
клуб,
перспективы
спортивной карьеры…»
Да.
Одиночки.
Сироты.
Все.
А
бывают еще
сироты при
живых
родителях.
Особенно
когда
родители
являются –
точнее, считают
себя, –
столпами
общества.
Три
лица
смотрят с
прилагающихся
к досье фотографий.
Сосредоточенный
Шинго –
официальный
снимок из
военной
части, стоит
по струнке. Жизнерадостно
лыбящийся
Килли Гэгли –
фото с
какой-то
вечеринки,
снимки из
полицейских
архивов все
более
ранние.
Последние
годы Килли
был
достаточно
осторожен…
…Рэми.
Снимок
парадный,
для газеты,
сделанный в
день победы
на
соревнованиях
– отличный
кадр. Потом
будет
переход на
работу в
Контору, вызванный
то ли
приступом
романтического
желания
«послужить
стране», то ли
разочарованием
в спорте, и
снимки
станут
недосягаемы.
Не портрет
же
Франциска к
досье
привешивать,
и не кадры из
парижской
полиции, на
которых –
усталое
упрямство и
обреченность…
Красавец
за
компьютером
проводит
рукой по
клавиатуре…
на мгновение
замирает,
раздумывая.
Грустно
усмехается.
Окошки
досье на
команду «Госёгун»
сдвигаются
правее, и
рядом с ними
раскрываются
еще три. На
своих.
Суэни
Каттнал.
Развод
родителей,
повторный
брак и
отъезд матери
восемь лет спустя… красивая
жизнерадостная
женщина со
старого
фото. Документально
зафиксированные
прогулки Каттнала
в
подростковом
возрасте по
клиникам
неврозов и
полный
отказ от
личной
жизни. Которую
заменили
военные и
научные
авантюры.
Кернагул.
Какие-то
невообразимые
низы, работа
с детства,
спорт… тоже
спорт,
успехи в боксе,
затем
попытка
переключиться
на бизнес,
которая оказалась
успешной…
Сведений о
родителях нет
вообще,
словно их из
истории вымарали,
только и
понятно, что
когда-то
были.
Помедлил,
открыл
последнее
окошко.
Леонардо
Медичи
Бандл.
(Единственный,
у кого еще в
наличии и в
комплекте
родители. Толку
от этого…)
Дата
рождения…
семья, титул…
Закрытая
школа-пансионат.
Закрытая
высшая военная
академия,
финансы…
Приложенный
снимок
похож на
парадный
портрет.
Тоже парадный…
Идеально
уложенные
волосы,
надменная
улыбка
наперевес.
…Пожелания
быть
достойным
наследником.
Неисполненные.
Чуть не
официальное
отречение
от
разочаровавшего
отпрыска…
Шесть
портретов
на экране
перемешались.
Вместе они
смотрелись…
не так
одиноко.
Люди,
у которых
никого не
было.
«У
нас есть…
только мы.
Как же мы
невообразимо
различны и
невообразимо
похожи… А
ведь я был
счастлив
эти три года.
У нас были вы.
Вы придали нашей
жизни смысл,
по
сравнению с
которым все
эти планы
покорения
мира
поблекли и
отступили
на задний
план. Вы
заставили
сплотиться
наш гадючник
на троих и
начать
ценить друг
друга.
Почему
не нашлось
еще одного
президента Сантоса
на этой
планете? Мы
могли бы
вновь
объединиться,
уже прочнее…
Такая
захватывающая
война, игра
на шестерых
с настоящим
риском. Но
скоро это
закончится.
Или
мы выживем
все – или все
погибнем.
Чертов
Повелитель,
чертов
кодекс
чести…
Он
лишний
здесь.
Потому что
нас трое
против троих…
и могло быть
шестеро.
Нас
еще будет
шестеро. Тут…
или там.
У
нас есть
только мы».
|
